Цирк семьи Пайло - Страница 56

Другие акробаты проследили за полетом тела товарища, а затем обратились к Гонко, окружая его с угрожающим видом. Гонко повернулся к ним, обнажив зубы и покачивая головой, и поднял вверх железный прут. Затем случилось нечто неожиданное. Прозвучал невыносимо пронзительный звук. Он был резче чем звук сирены и громкий, как грохот взрыва. Клоуны и акробаты попадали на землю, прикрыв головы руками. Затем акробаты вскочили на ноги и убежали.

Джи-Джи упал на землю первым. Он искоса взглянул на Гоши, у которого кожа на лице напряглась от натяжения. Наиболее странным показалось Джи-Джи то, что Гоши смотрел не на клоунов, он устремил свой взгляд на колышек цыганской палатки. Невозможно было поверить, что его беспокоила стычка или что он хотел ее предотвратить. Маловероятно вообще, что он собирался что-то сделать. Из его уха просочилась капля крови.

Наконец пронзительный визг прекратился. Дупи подбежал к брату.

— Гоши! — прошептал он благоговейно. — Ты сделал добро. Ты совершил настоящее добро, Гоши!

Руки Гоши были вытянуты по швам. Пошатываясь, он повернулся к Дупи, уставился на него, как будто видел впервые, и произвел глухой свист. Гонко вынул из ушей затычки, которые хранил в карманах, и похлопал Гоши по плечу. Джи-Джи вздрогнул, когда Дупи стер кровь с уха брата.

Клоуны пошли дальше. За ними наблюдали из окон служки, недоумевавшие, откуда исходил этот пронзительный звук. О том же думали все, кто находился на игровых площадках. Даже Гоши.

* * *

Кровь Рафшода все еще окрашивала траву рядом со сценой. Клоуны пришли вторыми. Первыми были акробаты, свирепо смотревшие на клоунов с противоположной стороны помещения. Гонко послал им воздушный поцелуй. Вскоре прибыли другие исполнители. Среди них были дровосеки, дородные силачи в джинсах, которые рассеянно озирались вокруг. Присутствовало несколько представителей шоу уродов, включая Йети, заросшего волосами длиной примерно в два с половиной метра, с лицом одновременно печальным и ласковым. Фишбой привез в корзине отсеченную голову. Уроды устроились позади всех, и Фишбой излучал дружелюбие ко всем. Казалось, он один не имел врагов, и Джи-Джи не мог понять, как это ему удалось.

Мугабо сделал вид, что споткнулся, и занял место в левом краю комнаты. Он выглядел весьма смущенным. Затем пришла Шелис. Ее глаза вспыхивали, когда она присматривалась к кому-либо. Джи-Джи спрятался за Дупи, чтобы она его не увидела. Вслед за Шелис в помещение, объятый яростью, вломился Джордж Пайло и встал на некотором расстоянии от подиума ни на кого не глядя. Он пристально смотрел на ящики, привязанные к стропилам.

Джи-Джи вдруг заметил, что ящики располагались как раз над тем местом, где Джордж установил подиум. Он понял, для чего это было сделано. Джордж собирался убить Курта, — и он, Джи-Джи, помогал ему в этом! Его обжег страх, как будто на него вылили ушат ледяной воды. Джи-Джи заерзал на своем месте. Может, наступил момент предупредить босса…

Курт появился в шатре, шагая в проходе между рядами сидений, сунув руки в карманы и с улыбкой оглядывая своих сотрудников. Он направлялся прямо к подиуму, жестом призывая аудиторию к тишине. Джи-Джи пригнулся на своем сиденье в страхе перед предстоящим зрелищем.

— Добрый день, — произнес Курт густым басом, поднявшись на подиум. — Полагаю, что с нами все хорошо. Я не погиб за то время, как мы говорили в последний раз, вы тоже живы. Это замечательно. Неделю мы провели в трудах. Показали два шоу. Мы все трудились, и каждый из нас заслуживает похвалу. Почти все исполнители отвечали высоким стандартам искусства развлечения, которые от них ожидает Цирк семьи Пайло. Наша задача как раз состоит в том, чтобы зрители, которые посещают наши шоу, получали незабываемые впечатления. Вот почему, друзья, вы так долго занимаетесь этим делом. Вы развлекаете. А развлечений заслуживают все.

Эта банальная речь продолжалась несколько минут, взгляды присутствующих блуждали повсюду, обходя лишь подиум. Джи-Джи нервничал, наблюдая за стоящим на подиуме Куртом.

— Теперь о неприятном. — Улыбка Курта стала похожа на добродушную улыбку классной дамы. — Итак. Семнадцать человек произносили имя Господа всуе. Шелис это делала дважды во время совокупления, впрочем, полагаю, ее можно простить… Хотя Шелис, просящая помощи Спасителя в любовных утехах, сюжет не для слабонервных. У Него можно просить лишь о главном. Урод Наггет однажды это делал, разговаривая во сне, — прекрасно. Фишбой, ты управляешь паноптикумом правильно. У клоунов Рафшод обращался к Господу шесть раз, Гонко — десять, Уинстон — дважды, а Джи-Джи — тридцать два раза. Мой любезный братец Джордж делал это одиннадцать раз. В этот раз не будет никаких уведомлений о расторжении контрактов, но, пожалуйста, ведите себя достойно. Существует так много слов. Зачем зря трепать имя Господа? Будем помнить об этом.

При упоминании о Джордже Джи-Джи осмотрел сцену, Джорджа не было видно. Затем его глаз уловил движение. Он увидел, как веревка, которая поднималась по опоре трапеции и тянулась по крыше, тащит что-то наверх. Один из ящиков слегка дернулся и свалился на бок. Затем сверху упали оба ящика.

Речь Курта ничуть не утратила своего ритма даже тогда, когда оба ящика ударились об пол с двух сторон от него. Курт держал в руке зонтик, который позаимствовал у клоунов. Зонтик раскрылся над его головой в доли секунды до того, как на его лысый череп должны были обрушиться ящики. Исполнители переключили внимание на сцену на то место, где ящики, рухнувшие со страшным грохотом, оставили вмятины на деревянном настиле. Мешки с песком прорвались, и их содержимое высыпалось со слабым шелестом.